Читайте новую статью партнера Юридической группы «Парадигма», адвоката Марата Хасанова на тему: «Особенности рассмотрения споров о взыскании убытков: актуальная практика.»
Казалось бы, действующее законодательство достаточно точно определяет те обстоятельства, которые истцам надлежит доказать в суде. По общему правилу, исходя из содержания ст.ст. 15, 393 ГК РФ, таковыми являются: противоправность действий (бездействий) ответчика, факт и размер понесенных убытков, причинная связь между действиями ответчика и возникшими убытками истца. При этом, в случае недоказанности одного из указанных обстоятельств иск о возмещении убытков не подлежит удовлетворению. Как правило, в большинстве типичных споров судами отмечаются именно эти элементы (см. Постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 04.08.2021 № 01АП-4489/2021 по делу № А11-9977/2020; Определение Верховного Суда РФ от 22.08.2019 № 305-ЭС19-13568 по делу № А41-42374/2018), однако в зависимости от субъектного состава спора предмет доказывания может так или иначе дополняться (о чем будет сказано ниже).
Между тем, одно время судами весьма существенно завышался[1] стандарт доказывания причинно-следственной связи между действиями ответчика и наступившими убытками, что нельзя назвать обоснованным хотя бы по причине отсутствия подобных предписаний в законе.
На данный момент наблюдается тенденция по «приземлению» предмета доказывания причинно-следственной связи по спорам о взыскании убытков. Примечательной является позиция Девятого арбитражного апелляционного суда, изложенная в постановлении от 12.04.2021 № 09АП-13222/2021, 09АП-14451/2021 по делу № А40-195962/2020, впоследствии поддержанная Арбитражным судом Московского округа (Постановление Арбитражного суда Московского округа от 11.08.2021 № Ф05-17578/2021 по делу № А40-195962/2020) и Верховным судом (Определение Верховного Суда РФ от 29.11.2021 № 305-ЭС21-21835 по делу № А40-195962/2020). В указанном деле дано следующее определение пределов доказывания наличия причинно-следственной связи: «<…> при установлении причинной связи между нарушением обязательства и убытками необходимо учитывать, в частности, то, к каким последствиям в обычных условиях гражданского оборота могло привести подобное нарушение. Если возникновение убытков, возмещения которых требует кредитор, является обычным последствием допущенного должником нарушения обязательства, то наличие причинной связи между нарушением и доказанными кредитором убытками предполагается».
Таким образом, исход спора о взыскании убытков зависит в первую очередь от объема и качества доказательств наличия сразу всех условий для привлечения ответчика к ответственности, которые предоставит истец. При этом, как правило, наибольшие трудности возникают именно при установлении вины ответчика и причинно-следственной связи между его действиями и наступлением убытков.
Отдельного внимания ввиду, специфики корпоративных споров, заслуживают споры о взыскании убытков с руководителя юридического лица.
Общие положения о взыскании убытков указаны в ст. 225.8 АПК РФ: «в случаях, предусмотренных федеральным законом[2][3][4], участники юридического лица вправе обратиться в арбитражный суд с иском о возмещении убытков, причиненных этому юридическому лицу. Такие участники пользуются процессуальными правами и несут процессуальные обязанности истца, а также обладают правом требовать принудительное исполнение решения арбитражного суда в пользу этого юридического лица».
Как правило, на практике истцы нередко сталкиваются с проблемами в доказывании при взыскании убытков с лиц, ответственных за их причинение. Наибольшую сложность в подобных делах представляет установление причинно-следственной связи между действиями ответчика и возникновениями убытков для юридического лица. Позиции судов при рассмотрении каждого конкретного случая могут разниться, но сформировавшаяся судебная практика по ряду наиболее типичных схем взаимодействия позволяет определить не только ситуации, которые могут стать основанием для обращения с иском о взыскании убытков, но и предмет доказывания по таким спорам.
Весьма наглядно указаны самые типичные аспекты выявления предмета доказывания и установления причинно-следственной связи между действиями единоличного исполнительного органа юридического лица (далее по тексту – Единоличный исполнительный орган) и наступившими убытками в следствие гражданско-правового деликта в Постановлении Арбитражного суда Московского округа от 09.10.2019 № Ф05-13319/2019 по делу № А41-89503/2018, где суд указал: «<…> при обращении с иском о взыскании убытков, причиненных противоправными действиями единоличного исполнительного органа, истец обязан доказать сам факт причинения убытков обществу и наличие причинной связи между действиями причинителя вреда и наступившими последствиями, в то время как обязанность по доказыванию отсутствия вины в причинении убытков лежит на привлекаемом к гражданско-правовой ответственности единоличном исполнительном органе.
В последствии при рассмотрении вышеуказанного спора Арбитражный суд Московского округа в Постановлении от 26.03.2021 по делу № А41-89503/2018 указал, что в рамках другого дела № А41-10337/2018 установлены обстоятельства, свидетельствующие о причинении убытков Совхозу при совершении сделок. Так, установлено, что сделка по внесению земельных заключена без установленной законодательством процедуры по одобрению сделок с заинтересованностью и носила изначально убыточный характер для Совхоза. При этом, на момент совершения данной сделки общим собранием акционеров Совхоза решения об одобрении сделки с заинтересованностью не принималось. При этом, с учетом установленных при рассмотрении дела № А41-10337/2018 обстоятельств, доказано, что Грудинин П.Н., являясь генеральным директором ЗАО «Совхоз имени Ленина», без принятия решения об одобрении сделки с заинтересованностью, в порядке, установленном Законом об акционерных обществах, понимал очевидную невыгодность и убыточность для ЗАО «Совхоз имени Ленина» совершаемых сделок.
Весьма логичной и последовательной видится практика, в соответствии с которой Единоличный исполнительный орган привлекается к ответственности в том числе в случаях, если предоставленные истцом доказательства базируются на результатах налоговых проверок. Суд в ряде случаев может счесть решения налоговой имеющими преюдициальный характер, что делает их практически «бесценными» при доказывании наличия убытков в виде вывода денег из компании на счета «фирм-однодневок».
Данная позиция нашла свое отражение в Постановлении Арбитражного суда Дальневосточного округа от 23.07.2020 № Ф03-2209/2020 по делу № А73-10069/2019 и поддержана Верховным Судом РФ (см. Определение Верховного Суда РФ от 16.11.2020
№ 303-ЭС20-17704 по делу № А73-10069/2019).
Суды указали, что решением налогового органа от 04.02.2016 № 15-18/4 о привлечении ООО "Уссуритехсервис" к ответственности за совершение налогового правонарушения, а также вступившим в законную силу решением арбитражного суда по делу № А73-10752/2016 подтвержден факт нереальности хозяйственных отношений между ООО "Уссуритехсервис" и его контрагентами, в том числе с ООО "ГрандСервис", ООО "Пальмира-Строй". Указанные судебные акты в силу частей 2, 4 статьи 69 АПК РФ имеют преюдициальное значение для настоящего спора.
Таким образом, при рассмотрении споров о взыскании убытков, для повышения вероятности успеха, в некоторых случаях необходимо доказывать не только недобросовестность Единоличного исполнительного органа, но и факт отсутствия намерения у него получить какой-либо положительный экономический эффект для общества в результате предпринимаемых действий. При этом, оценивая добросовестность и разумность деяний директора, арбитражные суды будут учитывать, входили ли подобные функции в круг его непосредственных обязанностей, или, по крайней мере, должны ли они были в них входить исходя из обычной деловой практики и масштаба деятельности управляемого юридического лица[5]. В случае, если Единоличный исполнительный орган привлекает к деятельности третьих лиц, необходимо также установить, не направлены ли такие действия на уклонение от ответственности.
Если рассматривать в качестве убытков невозвращенные Единоличным исполнительным органом подотчетные суммы, стоит с особой тщательностью изучить саму природу возникновения таких убытков, так как от этого напрямую зависит весь дальнейший процесс их возмещения.
В Постановлении Арбитражного суда Уральского округа от 23.07.2020 № Ф09-3995/20 по делу № А07-7598/2019 указывается, что несмотря на то, что лицо, будучи директором по производству, взяло из кассы общества денежные средства в размере 897 400 рублей, истратило их и, по мнению истца, никак не обосновало\компенсировало возникшие траты, а впоследствии, став руководителем общества сокрыло данный факт. Однако, суд установил, что отчетность по истраченным денежным средствам имеется, пусть даже оформленная с нарушениями (отсутствие в актах закупки необходимых реквизитов). При этом, в бухгалтерской отчетности данная денежная сумма не отражена как задолженность ответчика перед обществом (в том числе как ущерб, причиненный работодателю). В дополнение, сведений о наличии каких-либо претензий общества по выданным подотчетным суммам на дату увольнения директора истцы так же не представили. Между тем, суды обратили внимание и на то, что сложившаяся ситуация обусловлена наличием корпоративного конфликта в обществе, а не нарушением своих обязанностей ответчиком.
Нельзя забывать и о наличии ст. 277 Трудового кодекса РФ, в соответствии с которой руководитель организации в рамках осуществления своих трудовых обязанностей несет полную материальную ответственность за причиненный организации ущерб. В части взыскания подотчетных сумм в качестве убытков, необходимо чувствовать довольно тонкую грань, когда спор является корпоративным и исходит именно из осуществления руководителем своих обязанностей и принятии им недобросовестных и необдуманных решений, и когда спор является трудовым и вытекает из трудовых отношений с директором как с любым другим работником. Как минимум на это стоит обращать внимание из-за того, что первый тип споров подлежит рассмотрению в арбитражных судах, а второй - в судах общей юрисдикции (см., например, Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 06.04.2020 № 56-КГ20-2).
Ввиду многогранности категории споров о взыскании убытков, которая зависит в том числе и от субъектного состава, судам приходится учитывать огромное количество нюансов в каждом конкретном споре. Несмотря на то, что действующая судебная практика выработала некие ориентиры, по которым можно разграничивать наличие или отсутствие тех или иных фактов, роль судейского усмотрения в спорах о взыскании убытков остается крайне высокой и во многом это может сказываться не только на самом факте удовлетворения заявленных требований, но и на объеме такого удовлетворения.
[1] Например, см. Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 14.12.2016 № Ф02-6970/2016 по делу № А19-2107/2016,
[2] Статья 44 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее по тексту – «Закон об ООО»)
[3] Статья 71 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее по тексту – «Закон об АО»)
[4] Статья 22 Федерального закона от 03.12.2011 № 380-ФЗ «О хозяйственных партнерствах» (далее по тексту – «Закон о хозяйственных партнерствах»)
[5] Постановление Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 № 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица»