Осуществляя хозяйственную деятельность любое общество совершает время от времени разного рода сделки с контрагентами, в том числе и с аффилированными. Не всегда подобная активность априори означает недобросовестное поведение с намерением причинить обществу вред, но все же отрицать вероятность наличия «корыстного умысла» одного или нескольких участников юридического лица не стоит.

Законодатель всячески стремится исключить возможность заключения «сделок с заинтересованностью» во вред независимым членам общества, о чем свидетельствует как постепенное реформирование корпоративного и гражданского законодательства, так и относительно положительно формирующаяся судебная практика.

По общему правилу, сделкой, в совершении которой имеется заинтересованность, признается сделка, в совершении которой имеется заинтересованность члена совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличного исполнительного органа, члена коллегиального исполнительного органа общества или лица, являющегося контролирующим лицом общества, либо лица, имеющего право давать обществу обязательные для него указания – такое определение приводится и в ст. 45 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее – ФЗ об ООО), и в ст. 81 Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее – ФЗ об АО).

«Заинтересованным» может быть единоличный исполнительный орган общества, член правления или совета директоров. Таковыми также могут являться любые граждане и организации, которые контролируют компанию и (или) могут давать обязательные для нее указания. Они также будут заинтересованными, если контрагентами по договору (в том числе как посредник, представитель, выгодоприобретатель) выступают контролирующие лица либо их близкие родственники и подконтрольные компании.

В голосовании по вопросу об одобрении сделки с заинтересованностью не вправе принимать участие как заинтересованные лица, так и те участники, хотя и не являющиеся заинтересованными лицами, но находящиеся под контролем заинтересованных лиц (подконтрольные организации).

При этом сделкой с заинтересованностью в силу закона может быть признана только такая сделка, сумма которой составляет более 0,1 процента балансовой стоимости активов общества по данным его бухгалтерской отчетности на последнюю отчетную дату и размер сделки превышает предельные значения, установленные Указанием Банка России от 31.03.2017 № 4335-У. Для большинства организаций нет нужды в согласовании сделки, если ее размер меньше 20 миллионов рублей и 0,1 процента балансовой стоимости активов компании. В дополнение, уставом ООО и НПАО и вовсе может быть установлено, что положения о сделках с заинтересованностью в данной организации не действуют.

Несмотря на достаточно благоприятную законодательную базу, защищающую права незаинтересованных участников, на практике выявить и оспорить сделку с заинтересованностью нередко бывает не так просто.

«Заинтересованность» сторон сделки не всегда столь очевидна, а чаще и вовсе тщательно скрывается, в связи с чем контрагенты могут узнать о том, что являются стороной сделки с заинтересованностью, уже в суде.

Мало того, оповещать незаинтересованных участников общества необходимо не о всех сделках с заинтересованностью. В ФЗ об ООО (п. 7 ст. 45) и об АО (п. 2 ст. 81) указан весьма широкий перечень ситуаций, когда согласовывать сделку не нужно. Например, если сделка совершена в процессе обычной хозяйственной деятельности, при условии, что обществом неоднократно в течение длительного периода времени и на схожих условиях совершались аналогичные сделки, или если размеры сделки не превышают установленные законом и Указанием ЦБ РФ размеры.

Между тем, абз. 3 п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 26 июня 2018 г. № 27 «Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность» (далее – Пленум № 27) дополняет и конкретизирует волю законодателя, указывая, что невозможность квалификации сделки в качестве сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, не препятствует признанию судом такой сделки недействительной на основании п. 2 ст. 174 ГК РФ, а также по другим основаниям.

Так же Пленум № 27 указывает, если в уставе общества предусмотрено, что положения закона о сделках с заинтересованностью к данному обществу неприменимы (что справедливо только в отношении ООО и НПАО), это не является препятствием для их оспаривания и признания недействительными в силу закона. Более того, Верховный суд отмечает, что даже в случае, если имеет место одобрение сделки с заинтересованностью – само по себе это не является основанием для отказа в удовлетворении требования о признании её недействительной. В таком случае истец будет обязан доказать причинение сделкой ущерба интересам общества.

Пленум № 27 также конкретизирует, что предоставленное незаинтересованным участникам право требования о необходимости получения предварительного согласия на совершение сделки с заинтересованностью может предъявляться соответствующими лицами в любой момент – то есть и до направления извещения о совершении такой сделки, и после ее совершения. При этом, не заявление соответствующего требования само по себе не препятствует дальнейшему оспариванию такой сделки в суде.

При этом, сделкой с заинтересованностью может быть не только тривиальный очевидно невыгодный договор с аффилированным контрагентом. Отказ от иска и заключение мирового соглашения, например, в силу положений Пленума № 27 также могут подпадать под понятие «сделка с заинтересованностью». В определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 22.10.2019 № 305-ЭС19-8916 указано, что необоснованное повышение заработной платы генеральному директору общества так же является сделкой с заинтересованностью.

Суд высшей инстанции указал, возвращая дело на повторное рассмотрение, что ни один из нижестоящих судов при исследовании вопроса о причинении ущерба обществу и его участникам не проверил доводы истца о том, что фактически через выплату увеличенной заработной платы распределялась чистая прибыль хозяйствующего субъекта только в пользу одного из участников.

Соответственно, наиболее частой видится ситуация, когда сделка с заинтересованностью совершается «за спиной» незаинтересованных участников на вполне законных основаниях, и несмотря на то, что это не исключает возможность их последующего оспаривания, на практике есть несколько нюансов, на которые стоит обязательно обращать внимание.

Срок исковой давности для оспаривания сделок с заинтересованностью составляет 1 год и восстановлению не подлежит.

Полномочия для оспаривания сделок с заинтересованностью имеются у самого общества, члена совета директоров (наблюдательного совета) общества или его участников (участника), обладающих не менее чем одним процентом общего числа голосов (1% голосующих акций для АО) участников общества.

Наиболее остро встает вопрос непосредственно с моментом начала течения вышеуказанного годичного срока. По общему правилу в силу п. 2 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности начинает исчисляться с момента, когда истец узнал или должен был узнать о совершении такой сделки.

В соответствии с абз. 2 п. 2 Пленума № 27 срок оспаривания сделки с заинтересованностью начинает течь со дня, когда о том, что она совершена с нарушением закона, узнал или должен был узнать директор общества (независимо от того, кто совершил сделку и кто ее оспаривает), кроме случаев, когда сделку совершил директор, состоящий в сговоре с другой стороной.

В силу п. 3 Пленума № 27 предполагается, что участник должен узнать о совершении сделки с нарушением порядка совершения крупной сделки или сделки с заинтересованностью не позднее даты проведения годового общего собрания участников по итогам года, в котором совершена оспариваемая сделка. Исключением из правила является случай, когда такая информация о совершении сделки скрывалась, или из представленных участникам при проведении общего собрания материалов нельзя сделать вывод о совершении такой сделки.

Так, в постановлении Арбитражного суда Московского округа от 23.09.2019 по делу № Ф05-15608/2019 суд указал, что участник общества, оспаривающий сделку с заинтересованностью, принимал участие на годовых собраниях акционеров и, будучи добросовестным, мог и должен был ознакомиться с финансовой отчетностью общества и обнаружить указанные в ней сведения об оспариваемой сделке. Соответственно, моментом начала течения срока исковой давности считается именно день проведения общего собрания. Аналогичная позиция содержится в определении Верховного Суда РФ от 01.03.2021 № 301-ЭС21-73 по делу № А82-9128/2019, определении Верховного Суда РФ от 15.09.2020 № 309-ЭС20-11611 по делу № А60-44456/2018.

При этом, в любом случае презюмируется, что участник должен был узнать о совершении оспариваемой сделки более года назад, если он длительное время (два или более года подряд) не участвовал в общих собраниях участников (акционеров) и не запрашивал информацию о деятельности общества.

Если участник общества, оспаривающий сделку с заинтересованностью, на момент её совершения таковым не являлся, в силу положений Пленума № 27 это не станет препятствием для рассмотрения дела в суде. Между тем, переход доли (акций) к иному лицу на течение срока исковой давности не влияет.

Бремя доказывания причиненного обществу и (или) интересам общества ущерба, наступления иных неблагоприятных последствий, лежит на истце.

Как уже упоминалось, сделка с заинтересованностью не всегда совершается во вред интересам общества, в связи с чем при её оспаривании в судебном порядке истцу предстоит привести достаточно убедительные доказательства наличия ущерба, допустим, заключение сделки на явно невыгодных для общества условиях (например, определением Верховного Суда РФ от 29.07.2021 № 309-ЭС21-11827 по делу № А60-60113/2019 признана недействительной сделка, по условиям которой цена арендной платы по договору с контрагентом снижалась в 60 раз). В противном случае суд с высокой долей вероятности откажет в удовлетворении требований (см., например, постановление Арбитражного суда Московского округа от 30.06.2021 № Ф05-12241/2021 по делу № А40-335416/2019, определение Верховного Суда РФ от 16.09.2019 № 306-ЭС19-14920 по делу № А06-5425/2014).

В предмет доказывания по данной категории споров входит установление в совокупности наличия признаков, по которым сделка признается совершенной с заинтересованностью: нарушение порядка ее одобрения, последствия в виде вреда правам или охраняемым законом интересам общества или его участников, а также причинно-следственная связь между совершением данной сделки и названными последствиями.

Сам момент возникновения заинтересованности лица в совершении сделки, при этом, определяется на дату совершения такой сделки в силу п. 22 Пленума № 27.

О последствиях в виде причинения вреда обществу, например, может свидетельствовать неравноценное встречное исполнение обязательств или отсутствие экономической целесообразности (см., например, постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 30.07.2020 № Ф08-5400/2020 по делу № А63-19667/2019). В частности, в случае, если общество отчуждает права на товарный знак, которые необходимы для ведения обычной хозяйственной деятельности и такое отчуждение влияет на перераспределение спроса на товарном рынке и приводит к сокращению доходов общества – суд признает такую сделку недействительной. В данном случае считается, что контрагент знал или должен был знать о том, что подобная сделка причиняет явный ущерб обществу. (определение Верховного Суда РФ от 13.08.2021 № 305-ЭС21-13200 по делу
№ А40-17503/2020).

Между тем, сделка общества может быть признана недействительной по иску участника в случае, пусть она и не причиняет убытков обществу, но не является разумно необходимой для хозяйствующего субъекта, совершена в интересах только части участников и причиняет неоправданный вред остальным участникам общества, которые не выразили согласие на совершение соответствующей сделки.

В п. 17 «Обзора судебной практики по некоторым вопросам применения законодательства о хозяйственных обществах» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 25.12.2019) указано, что пусть действия, направленные на изъятие прибыли общества в пользу отдельных участников (например, посредством выплаты процентов по договору займа между обществом и одним из участников) сами по себе не являются незаконными при условии, что другие участники выразили свое согласие на такое распределение прибыли.

Тот факт, что контрагент знал или должен был знать о том, что сделка совершается с заинтересованностью и причиняет ущерб обществу, доказывать придется также истцу.

Очевидно, не во всех случаях необходимо доказывать факт осведомленности контрагента о том, что сделка совершается с заинтересованностью.

Как указано в п. 27 Пленума № 27, применительно к сделкам с заинтересованностью судам надлежит исходить из того, что другая сторона сделки (ответчик) знала или заведомо должна была знать о наличии элемента заинтересованности, если в качестве заинтересованного лица выступает сама эта сторона сделки или ее представитель, изъявляющий волю в данной сделке, либо их супруги или родственники, названные в
абз. 2 п. 1 ст. 45 ФЗ ОБ ООО и абз.  2 п. 1 ст. 81 ФЗ об АО.

При этом, закон не устанавливает обязанности третьего лица по проверке перед совершением сделки того, является ли соответствующая сделка сделкой с заинтересованностью для его контрагента и была ли она надлежащим образом одобрена (в том числе отсутствует обязанность по изучению списков аффилированных лиц, контролирующих и подконтрольных лиц контрагента, устава общества).

Соответственно, если следка совершается между двумя обществами и установлено, что некоторые члены совета директоров в одном из обществ входят в органы управления и другого общества, то осведомленность контрагента о том, что в сделке имеется заинтересованность и она совершается во вред интересам общества, презюмируется (Определение Верховного Суда РФ от 30.03.2020 № 302-ЭС20-2001 по делу № А19-28207/2017).

Между тем, если не будет доказано, что контрагент не знал или не мог знать о том, что сделка является сделкой с заинтересованностью, то оспорить её в судебном порядке не удастся.

По общему правилу закон не обязывает третье лицо проверять перед совершением сделки, является ли соответствующая сделка для его контрагента сделкой с заинтересованностью и была ли она надлежащим образом одобрена (в том числе отсутствует и обязанность по изучению списков аффилированных лиц, контролирующих и подконтрольных лиц контрагента, устава общества). Как указал Девятый арбитражный апелляционный суд в постановлении от 14.10.2019 № 09АП-56423/2019, в случае, если истец не представит никаких доказательств того, что отсутствовало надлежащее согласие на совершение сделки или что третье лицо знало или заведомо должно знать о том, что якобы отсутствовало надлежащее согласие на сделку, то в удовлетворении требований о признании оспариваемой сделки недействительной суд откажет.

Подводя итог, в настоящее время сложилась сравнительно однозначная судебная практика, в соответствии с которой на данный момент оспаривание сделок с заинтересованностью является непосредственно действующим механизмом защиты нарушенных прав как незаинтересованных участников общества, так и добросовестных контрагентов. Суды детально анализируют представленные сторонами доказательства и пресекают случаи как злоупотребления истцом правом при оспаривании таких сделок (см., например, определение Верховного Суда РФ от 27.03.2018 № 303-ЭС18-1545 по делу
№ А73-12776/2016), так и недобросовестных действий со стороны заинтересованных участников общества.

Пожалуй, основной, наиболее «яркой» чертой сделок с заинтересованностью является наличие конфликта интересов общества и заинтересованных лиц. При этом, не всегда совершение таких сделок может быть вредоносным для компании и её независимых участников, равно как и наоборот – формально соответствующая всем требованиям закона сделка по факту нарушает интересы общества и явно не является разумно необходимой и экономически целесообразной. 

Подробнее